Жила-была монетка; такая сверкающая, она выскочила из монетного двора, подпрыгивая и звеня: «Ура! Теперь я погуляю по свету!»
Так и вышло.
Ребенок держал ее в теплых ручонках, и скряга — холодными, липкими пальцами; старики долго вертели монетку, не желая расставаться с ней, а молодежь тут же тратила ее. Монетка была серебряная, с ничтожной примесью меди, и целый год гуляла по свету, вернее, по той стране, где ее отчеканили. Но вот монетка отправилась путешествовать за границу. Из всех местных монеток она осталась одна в кошельке путешественника, а он и не знал об этом, пока она не оказалась у него в руках.
— Да ведь это монетка из дома! — сказал он. — Что ж, будем путешествовать вместе!
И монетка зазвенела и запрыгала от радости, когда он снова положил ее в кошелек. Теперь она лежала вместе со своими иностранными товарищами, которые приходили и уходили; на их месте появлялись другие, и только отечественная монетка оставалась там, чем и отличалась от остальных.
Прошло много недель, монетка уже долго путешествовала по свету, только не знала, где она. Соседки ее рассказывали, что они французские и итальянские, и в каком городе они сейчас находятся. Однако наша монетка не могла представить себе этих городов: из кошелька не увидишь мира. А именно так с ней и было. Однажды монетка заметила, что кошелек открыт; тогда она попыталась осторожно выглянуть наружу. Но ей не следовало этого делать, ведь любопытных ждет наказание. Она выскользнула из кошелька в карман брюк, а вечером, когда путешественник вынул кошелек, так и осталась в кармане; вместе с одеждой ее вынесли в коридор, выронили там на пол, и никто этого не заметил.
Утром одежду принесли в комнату, путешественник оделся и уехал, а монетка осталась. Ее нашли и положили рядом с тремя другими монетками, чтобы она вновь послужила людям.
«Как приятно посмотреть на мир! — подумала монетка. — Познакомиться с другими людьми, другими обычаями!»
— Что это за монета? — услышала она вдруг чей-то голос. — Это не наша монета! Она фальшивая! Она никуда не годится!
Здесь-то и начинается история монетки, которую она сама потом рассказывала.
— Фальшивая! Не годится! При этих словах я содрогнулась, — рассказывала монетка. — Я-то знала, что сделана из настоящего серебра, очень звонкая и отличной чеканки. Те люди, должно быть, ошибаются, они не могут так говорить обо мне, но именно так они и говорили! Они называли меня фальшивой, ни на что не годной!
— Надо подсунуть ее кому-нибудь в темноте! — сказал человек, у которого я оказалась. Так он и избавился от меня в потемках, а при свете дня меня снова поносили: «Фальшивая, негодная! Надо избавиться от нее поскорее!»
И монетка всякий раз дрожала в руках того, кто обманом пытался сбыть ее, выдавая за местную монету.
Несчастная я монетка! Не помогут мне теперь ни серебро, ни моя стоимость, ни чеканка! Для мира ты слывешь тем, кем мир тебя считает! И как страшно, наверное, жить с нечистой совестью, встав на кривую дорожку, если я, ни в чем не повинная, страдаю уже оттого, что у меня обличье преступницы! Всякий раз, когда меня доставали из кошелька, я боялась, что меня начнут рассматривать. Я знала, что меня вернут обратно, швырнут на стол, будто я — сама ложь и обман.
Однажды я попала к бедной женщине: она получила меня в уплату за тяжелую поденную работу, и ей никак не удавалось сбыть меня с рук. Никто не желал брать меня, я стала поистине несчастьем для нее.
— Придется мне кого-нибудь обмануть, — сказала она. — Я не так богата, чтобы хранить фальшивую монетку. Расплачусь-ка я ею с булочником, он от этого не обеднеет... А все-таки я поступаю нечестно...
— Теперь я еще стану и пятном на совести бедной женщины! — вздохнула монетка. — Неужели я действительно так изменилась с возрастом?
И женщина отправилась к богатому булочнику, но тот отлично разбирался в деньгах. Он не положил меня в кассу, а швырнул прямо в лицо покупательнице. Ей не дали за меня хлеба, а я чувствовала себя просто огорошенной оттого, что меня отчеканили на горе людям, меня, которая в юные годы была такой смелой и уверенной в себе, так верила в свою ценность и отличную чеканку. И я загрустила, как может грустить только бедная монетка, которую никто не хочет брать. Но женщина снова взяла меня к себе домой и, бросив на меня внимательный, мягкий и дружелюбный взгляд, сказала:
— Нет, я не хочу никого обманывать. Я пробью в тебе дырочку — пусть все видят, что ты не настоящая... Постой-ка, может, ты приносишь счастье? Думаю, ты счастливая монетка. Я пробью в тебе дырочку, продену через нее шнурок и повешу тебя на шею ребенку соседки — ты принесешь ему счастье.
И она пробила во мне дырочку. Конечно, неприятно, когда в тебе пробивают дырку, но если это делается с добрыми намерениями, то можно вытерпеть многое. В дырочку продели шнурок, и я стала похожа на медальон. Меня повесили на шею малышу; ребенок улыбался мне, целовал меня, и я всю ночь отдыхала на его теплой, невинной груди.
Утром мать ребенка повертела меня в руках, осмотрела, и я сразу поняла, что она что-то задумала. Достав ножницы, она разрезала шнурок.
— Счастливая монетка! — сказала она. — Надо это проверить!
И она положила меня в уксус, так что я вся позеленела. Потом она замазала дырочку, слегка потерла меня и вышла в сумерках, чтобы купить на счастье лотерейный билет.
Как же я расстроилась! Во мне все сжалось, словно я вот-вот тресну. Я знала, что меня опять назовут фальшивой и отшвырнут прочь, и все это совершится на глазах у множества других монет, украшенных надписями и профилями, которыми можно гордиться. Но на этот раз я избежала позора. Покупателей собралось очень много, и продавец лотерейных билетов был так занят, что, не глядя, бросил меня в кассу вместе с другими монетами. Не знаю, выиграл ли мой лотерейный билет, но на следующий же день меня опять признали фальшивой и отложили в сторону, а потом снова принялись обманывать других за мой счет, вечно обманывать... Это невыносимо для честной монетки, а я была именно такой.
Долго переходила я из рук в руки, из дома в дом, и всюду меня ругали, всюду злобно рассматривали меня. Никто мне не верил, и я сама не верила ни себе, ни миру... Тяжелое было время!
Но однажды я попала в руки соплеменнику. Ему, конечно же, всучили меня, а он был доверчив и принял меня за местную монету. Но когда он собрался расплатиться мною, я тут же услышала крики:
— Не годится! Она фальшивая!
— Мне дали ее как настоящую, — сказал путешественник и внимательно взглянул на меня. Вдруг на его лице появилась улыбка, а я так давно уже не видела улыбки у тех, кто смотрел на меня. — Не может быть! — сказал он. — Ведь это монета моей страны, славная, честная монетка из дома, а в ней пробили дырку и называют ее фальшивой! Забавно! Я сохраню тебя и отвезу домой!
Как я обрадовалась! Меня назвали славной, честной монеткой, и я вернусь домой, где все будут признавать меня и верить, что я из настоящего серебра и отличной чеканки. Мне хотелось заискриться от радости, но это не в моей природе: я ведь из серебра, а не из стали.
Меня завернули в тонкую белую бумагу, чтобы я не смешалась с другими монетами и не пропала. И только в праздник, когда к путешественнику пришли его соотечественники, меня показали им и похвалили. Они говорили, что я интересная. Забавно, что можно быть интересной, не вымолвив ни словечка!
И вот я дома! Все мои несчастья позади, ко мне вернулась радость. Я все-таки из настоящего серебра, отличной чеканки, и меня даже не обижает то, что во мне пробита дырка, словно в фальшивой монете. Это не важно, если ты на самом деле не фальшивая! Главное — терпение; рано или поздно справедливость торжествует! Я теперь верю в это! — так закончила монетка свой рассказ.
Примечания
«Серебряная монетка» (Sølvskillingen) — впервые опубликована в 1862 г. в альманахе «Фолькекалендер фор Данмарк». Написана в Ливорно. «Я приплыл туда на пароходе. На борту судна я разменял скудо на мелочь, и мне дали вместе с другими монетками одну фальшивую. Никто не хотел брать ее у меня; сначала это меня огорчало, но потом у меня появилась идея сказки, и так я вернул ею мои деньги». (См. Bemaerkninger til «Eventyr og historier», s. 405.)