Вернуться к М.Н. Хаббард. Ханс Кристиан Андерсен. Полет лебедя

Глава XV

О, как все говорили. Каждый человек, к которому он обращался, имел свое собственное мнение об этом. Но это было всеобщее мнение.

Летающий сундук

— Если это издание и разойдется по городу, то лишь потому, что будет служить оберточной бумагой для мыла и сахара. — Именно так, ожидая выхода своей первой книги, мрачновато пошутил Ханс Кристиан в разговоре со старым Йонасом Коллином. Шутка имела успех и вызвала много веселых замечаний о возможном маршруте «Путешествия пешком».

Тем не менее друзья и знакомые Андерсена были оптимистически настроены в отношении его книги, хотя за веселыми замечаниями и радостными надеждами порой скрывались и сомнения. В конце концов, нельзя же ожидать слишком многого от первой публикации.

Но что характерно, именно многого Ханс Кристиан и ожидал. Вчера на прилавках появился его небольшой, аккуратно оформленный томик. Сегодня он, без сомнения, узнает, что думают о нем критики.

Они долго ждали, подобно засевшей в засаде армии, готовой в любой удобный момент вырваться из укрытия, наброситься на него и разрушить все его воздушные замки. Ханс Кристиан понимал, что не решится прочитать их вердикты. Пусть Гетти сначала просмотрит их. Он мог положиться на нее и знал, что она избавит его от самых неприятных моментов.

Ханс поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Дождь охватил Копенгаген плотным покрывалом, хотя уже пришло время выглянуть солнцу и просушить зеленую траву в парке. Дождливый день соответствовал настроению Ханса Кристиана. Природа плакала вместе с ним. Он снял шляпу, позволяя дождю намочить горящее лицо. У него сильно болела голова. Он не ел ничего с самого утра, а сейчас было уже далеко за полдень. Пересохший язык прилипал к небу. Он закинул голову и открыл рот, ожидая, когда капли дождя попадут в рот, чтобы немного промочить горло.

Дверь открыла служанка в сером платье. Ханс Кристиан быстро закрыл рот и спросил:

— Могу я увидеть фрекен Генриетту, если она дома?

Служанка улыбнулась и кивнула.

— Плохая погода, герр Андерсен, — заметила она не лишенным приятности голосом.

— Отвратительная, — согласился Ханс Кристиан, снимая мокрый плащ. — Она в маленькой гостиной?

— Да, герр, — ответила служанка и взяла плащ.

Ханс Кристиан прошел внутрь дома.

Генриетта и ее мать сидели возле камина и вязали. Огонь от горящих поленьев наполнял комнату мягким теплом и отблесками падал на кресла и ковры. Это была типичная домашняя сцена, но у Ханса Кристиана не было времени, чтобы наслаждаться ею.

— Добрый день, мадам, — произнес он, второпях отвешивая поклон. — Гетти, ты уже видела рецензии?

Генриетта улыбнулась и покачала головой.

— Ты должен спокойно воспринимать это, — с симпатией произнесла мадам Вульф. — Садись и просуши свои ботинки. Питер пошел за газетами. Он скоро вернется.

Ханс сделал так, как ему сказали. Пламя камина согрело его замерзшие ноги. Но скоро он узнает самое худшее.

— Мы знаем, что ты написал хорошую книгу, поэтому какое значение имеет то, что думают о ней критики, — ласковым тоном продолжила мадам Вульф. Но конечно же она ошибалась. Мнение друзей в данном случае не имело никакого значения. Именно критики могли создать или уничтожить писателя. Но как прекрасно иногда бывало услышать:

— У тебя прекрасный поэтический талант и дар выражения. Что еще нужно поэту!

— Да, но, возможно, моя грамматика... — предположил Ханс.

— С ней все в порядке. Немного оригинальна, я бы сказала. Но в некоторых случаях допускается отступление от правил. Это там Питер в холле? Гетти, скажи ему, чтобы он шел сюда. Твой отец и вполовину так не беспокоился, как Ханс Кристиан.

Генриетта убежала и вернулась вместе с Питером. Его лицо горело от ветра, а под мышкой была зажата стопка газет.

— Ну, а вот и мы, Андерсен! Вот «Летучая почта» и «Новости литературы»! — воскликнул Питер, усаживаясь поближе к камину. — С чего начнем? С Хейберга или Мюллера?

Ханс Кристиан так сильно дрожал, что его ботинки оказались под угрозой попасть в камин. Он поглубже вдавил свое тело в кресло, словно пытаясь стать маленьким и незаметным. Хейберг и Мюллер задавали тон в литературной критике в Дании! Если их слова были похвальными, то автор мог рассчитывать на успех. Если нет...

— Пожалуйста, Питер, начнем с Хейберга, — предложила мадам Вульф. — Не стоит читать всю статью. Просто скажи нам, что он думает.

Генриетта опустилась на подушечку рядом с Питером, и они оба склонили свои головы над судьбоносными строками.

Ханс Кристиан закрыл глаза. Ему казалось, что сейчас он, испуганный и лишенный сил, плывет на хрупком плоту в незнакомых водах. Если бы в этот момент он мог умереть, то сделал бы это с огромной радостью.

— Ханс Кристиан, ему понравилось! — воскликнула Генриетта, просмотревшая колонку быстрее своего брата. — О, это прекрасно! Он хвалит твою книгу, он говорит...

Но Ханс, как укушенный, уже вскочил с кресла и буквально рухнул на пол рядом с Питером.

— Где? Дай посмотреть! Я должен сам прочитать!

— Ты добился успеха, Ханс Кристиан! — заключила мадам Вульф. — Вряд ли может быть большая награда!

— Он говорит, что я преуспел в количестве, нежели в качестве. Но как он может думать так? — воскликнул Ханс. — Каждое слово обязательно и находится на своем месте!

— Но вот посмотри сюда, Ханс. Здесь он говорит, что эта книга является предвестником того, что в будущем появятся еще лучшие произведения! — сказала Генриетта, показывая на последний абзац. — Он согласен с тем, что ты поэт!

— Зачем ему надо было портить свою похвалу подобным пятном? — все же настаивал Ханс. — Он все разрушил!

— Чепуха! Это твоя первая книга. Ты должен быть рад, что он вообще заметил ее! — поспешила вмешаться мадам Вульф. Затем она отложила в сторону свое вязание и резко встала. — Я пойду и приготовлю несколько сандвичей. Не сомневаюсь, что ты ничего не ел с самого утра. — И она зашелестела своими юбками в направление двери.

Генриетта рассмеялась:

— Мама думает, что сандвич спасет чье-то будущее! Давайте посмотрим, отметил ли твою книгу герр Мюллер в «Новостях литературы».

Питер поднял газету с пола.

— Эту я прочитаю сам. В прошлый раз вы мне не дали такой возможности.

— Тогда не торопись, — сказал Ханс Кристиан, садясь обратно в свое кресло. Он не решился остаться стоять, так как боялся в любую минуту упасть в обморок.

Питер не спеша просматривал статью, но по радостному лицу Гетти Ханс знал, что там были хорошие новости.

— Он говорит, что молодой автор обладает светлым юмором, — в конце концов сообщил Питер. — Он так же признает, что герр Андерсен обладает несомненным талантом, который нужно приветствовать.

Ханс Кристиан чуть не проглотил свой язык.

— А он говорит что-нибудь против? Хоть одно слово?

— Ни единого, — уверил его Питер. — Это одна длинная хвалебная речь таланту Ханса Кристиана Андерсена.

Ханс спрыгнул с кресла и начал кружиться по комнате. Он схватил Гетти и вместе с собой увлек в танец. Они громко рассмеялись. Адмирал Вульф в своем кабинете услышал этот смех и догадался о его причине. Он поспешил в маленькую гостиную и успел как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гетти и Ханс отплясывали что-то вроде менуэта, в то время как Питер издавал громкие звуки, подражая игре на пианино.

Гетти первая увидела отца, стоящего в дверях с улыбкой на лице. Она со смехом подбежала к нему и заключила в свои объятия.

— Дорогая моя, не меня надо поздравлять. Разве только за то, что я имею честь быть другом автора, — запротестовал адмирал. Он отстранил Гетти и подошел к Хансу Кристиану. Андерсен просто светился радостью. Не было никакого сомнения в том, какой вердикт вынесли критики.

— Я хочу поздравить тебя от всего сердца, мой мальчик. Ты далеко ушел с того дня, когда появился у моих дверей со своей чудовищной пьесой. Ты проделал огромную работу. Перед тобой лежит прекрасное успешное будущее. Но не дай ему вскружить тебе голову. Помни, что трудная работа еще не окончена.

— Да, герр Вульф. Я знаю, что мне еще придется много работать. Но до тех пор, пока у меня есть друзья, готовые всегда поддержать меня, работа будет казаться не такой трудной!

Адмирал улыбнулся и обратился к сыну:

— Питер, если ты уже просмотрел все газеты, то я хотел бы взять их с собой и сам прочесть вердикт критиков.

— Да, отец. Вот, пожалуйста, — ответил Питер, поднимаясь на ноги с охапкой газет. — Я отнесу их в твой кабинет.

Они оба ушли.

Гетти села у огня. Она сложила свои маленькие руки на коленях, а отблески огня камина создавали вокруг нее причудливую игру света и тени.

— Солдат прошел через все войны! Он был очень храбрым! — сказала она.

— Войны для него еще не окончены, — ответил Ханс Кристиан, опускаясь на подушечку. — Сейчас он всего лишь рядовой. Когда-нибудь он станет генералом. На его груди будут сиять медали и яркие ленты, а на поясе висеть серебряная шпага. Все, что остается ему сейчас, это подъем в гору. Ведь дорога ведет ввысь.

Гетти начала накручивать одну из своих ленточек вокруг пальца.

— А как же маленькая танцовщица?

— О! Она всегда будет танцовщицей. Она всегда будет жить в своем бумажном замке, а солдат будет навещать ее каждый раз, приходя на побывку.

Ханс Кристиан смотрел на огонь, занятый своими собственными мыслями. Он не заметил горького разочарования в глазах девушки и того, что в комнате повисла необычная тишина. Мысли Ханса витали в далеком будущем, когда короли станут его друзьями, а королевы будут молить прочитать им одну из его историй.

Вернулась мадам Вульф с полным подносом сандвичей и кувшином молока. Ханс Кристиан начал жадно есть, но Гетти сделала всего лишь несколько глотков.

«Возможно, у нее снова болит спина», — подумала мать и взяла беседу в свои руки.

— Что ты будешь делать со всеми деньгами, которые получишь от продажи твоей книги? — поинтересовалась мадам Вульф.

Рот Ханса отвис, и из него чуть не выпал сандвич. Ему никогда не приходило в голову, что с деньгами можно делать что-нибудь еще, кроме удовлетворения своих насущных потребностей.

— Вы думаете, что я смогу сделать что-то необычное?

— Конечно. Ты два года работал без передышки. Тебе необходим отдых. Почему бы тебе не поехать куда-нибудь?

— Поездка. А я действительно могу?

Мадам Вульф ободряюще кивнула.

— Конечно. Но сначала тебе придется поговорить об этом с герром Коллином, но я думаю, он не будет против. Ты можешь, например, поехать в Оденсе.

Ханс Кристиан заерзал в кресле.

— Нет, еще рано. Сначала мне нужно еще очень многое сделать.

Ханс взял еще один сандвич.

— А может быть, у тебя есть какой-нибудь школьный друг, которого ты мог бы навестить, — продолжала мадам, уверенная, что идет правильным курсом.

— Йенс Симонсен, — наконец произнес он. — Он живет в Ютландии. Я мог бы погостить у него несколько дней. Но мне бы хотелось большую часть своего времени провести в путешествии. Если, конечно, я смогу себе это позволить.

— Я думаю, что ты сможешь себе это позволить, — уверила его дама. — Тебе очень нужен отдых. То, что иногда считается роскошью, может стать необходимостью при определенных обстоятельствах.

Молодой человек с энтузиазмом согласился. Вот так одним июньским утром Ханс Кристиан оказался в дилижансе, увозящем его из Копенгагена в его первый отпуск.